Коронавирус пришел надолго и останется с нами навсегда, убеждена врач-инфекционист центральной городской больницы им. Семашко Галина Гопаца. Она начала лечить COVID-19 у пациентов с самого начала эпидемии в Ростовской области. Каждую смену Галина проводит по 5–6 часов в «грязной» зоне. Портал 161.RU узнал, как строится рабочий день врача, работающего с «ковидными» пациентами, чем лечат от коронавируса и страшно ли все время быть в зоне риска.«Даже в «чистой» зоне мы в масках»В ЦГБ готовились к появлению пациентов с коронавирусом, поэтому первые зараженные не стали сюрпризом. Медики учились работать в защитных комбинезонах, изучали опыт зарубежных коллег и рекомендации Минздрава на занятиях. Их проводят до сих пор: болезнь еще мало изучена, и рекомендации по лечению меняются.
— Первое время персоналу было непривычно. Все учились правильно надевать и снимать защитные костюмы, входить и покидать «грязную» зону. Самое опасное — как раз эти моменты. Сейчас уже все привыкли и четко выполняют инструкции. Каждое утро у нас проходит планерка. Обсуждаем состояние пациентов: кто тяжелый, а кого, наоборот, уже можно готовить к выписке. После планерки, получив целевые указания, все приступают к работе.
Больные задают много вопросов по своему состоянию и анализам. Плюс осмотр, диагностические и лечебные процедуры. Естественно, это все занимает много времени. Одновременно в отделение поступают новые пациенты. Если твое время пребывания в «грязной» зоне подходит к концу, то с ними продолжает работать уже следующая смена.
В «чистой» зоне идёт постоянная работа с историями болезни. Проводится анализ и коррекция лечения, при необходимости собираются врачебные консилиумы, выполняются постоянные консультации с федеральными и региональными центрами. Работы много везде. Все медицинские документы сканируют и по сети передают из «чистой» зоны в «грязную» и наоборот. Никаких контактов. Даже в «чистой» зоне мы работаем в масках.
«Кислород — не всегда ИВЛ»Врачи уже научились диагностировать новую инфекцию, но ее лечение до сих пор вызывает вопросы. Сначала медики пробовали препараты, которые использовали за рубежом, но со временем выяснилось, что не все они эффективны.
— Проходит какое-то время, и выясняется, что препарат может быть токсичен или у него возможно развитие серьезных побочных эффектов, что требует постоянного контроля и при необходимости коррекции лечения. В большинстве случаев мы имеем дело с пациентами, у которых есть хронические заболевания — легких, сердечно-сосудистой системы, онкология. Эти патологические процессы из-за COVID могут ускоряться. Человек выздоравливает от коронавирусной инфекции, но она уже к тому времени стала спусковым крючком для крайнего утяжеления других заболеваний.
Сейчас мы применяем официально одобренные в нашей стране схемы лечения. В них входят препараты, которыми лечат пациентов с ВИЧ-инфекцией, а также антималярийные препараты. Обе группы лекарств показали свою эффективность. Но проходит время, вирус меняется. Естественно, меняются и подходы к его лечению.
При коронавирусе важно все время контролировать уровень кислорода в крови. Даже если у человека двухсторонняя пневмония и болезнь протекает в тяжелой форме, это не всегда означает, что его переведут на ИВЛ. Есть разные виды кислородной поддержки. Бывает, человек дышит сам, ему нужно только помочь, тогда используют неинвазивные средства, например, кислородные маски. А бывает, нужно, чтобы за человека дышал аппарат — тогда уже его подключают к ИВЛ. У нас в отделении много пациентов с двухсторонним поражением легких, которые получают кислород через маски.
«Врачу не должно быть страшно»Медики, которые работают с «ковидными» пациентами, находятся в зоне риска. Медперсоналу предложили даже пожить в общежитиях, чтобы обезопасить своих родных от возможного заражения. Но Галина Гопаца считает, что врачи, наоборот, защищены лучше всех.
— Нас тестируют на COVID-19 еженедельно. Каждого медика — в соответствии с индивидуальным графиком. Результат анализа нам говорят фактически на следующий день. Если вдруг выявляют инфекцию, человека сразу изолируют. Пока среди тех, с кем работаю я, заболевших не было. Но даже если выяснится, что кто-то из моих коллег заболел, это совсем не означает, что и я обязательно заразилась.
Вообще врачу не должно быть страшно. Это наша работа. Мы лучше всех информированы и понимаем происходящее. Когда ты знаешь, что происходит и что с этим надо делать, для страха не остаётся места.
«Каждый год будет пандемия, как с гриппом»По наблюдениям Галины Гопаца, сейчас в Ростовской области заболеваемость вышла на долгожданное плато. Но полной победы над вирусом ждать не стоит.
— Очень надеюсь, что мы достигли плато и в последующем болезнь пойдет на спад. Важно соблюдать меры безопасности, носить маски, потому что никто не знает, болеет он сейчас или нет, выделяет вирус или нет. А это все защищает нас друг от друга.
Человечество уже сталкивалось с коронавирусами. И, скорее всего, с COVID-19 мы останемся жить. Он станет менее агрессивным. У населения выработается иммунная прослойка. В конце концов, разработают вакцину. Будет похожая история, как с гриппом: каждый год у нас происходит эпидемия гриппа, но мы знаем, как его лечить.
